"Звонари"
холст, масло. 2000 г.
Александр Косничев
Колокольный звон на протяжении столетий был неотъемлемой
частью жизни русского народа и в традиционной русской
культуре воспринимался как "глас Божий".
Русский колокольный звон уникален: в основе его лежат ритм,
темп и тембр. "Мелодия в собственном смысле слова… отступает
на задний план или же совершенно исчезает" (В.Н. Ильин).
Отсюда главное достоинство колокола - его благозвучие.
"Звонящей молитвой" называл русские колокола американский
кампанолог Эдвард Вильямс.
Колокольный звон выполняет в церковной жизни определенные
функции:
- созывает верующих к службе,
- выражает торжество Церкви и Богослужения,
- оповещает о времени совершения
наиболее важных частей службы.
Звоны зависят от статуса службы (отсюда и названия колоколов,
которые используют: праздничный, воскресный, вседневный,
часовой).
Существует несколько видов звонов: благовест - одиночные удары
в большой колокол, перебор - по одному удару в колокола от
малого к большому, перезвон - поочередные удары в колокола
от большого к малым и трезвон - несколько одновременно
звонящих колоколов.
Благовест размеренными ударами в большой колокол возвещает о
начале богослужения. Это самый древний из звонов и назван
так потому, что несет благую, радостную весть о начале
Богослужения. "Совершается благовест так: сначала производятся
три редких, медленных, протяжных удара (пока не прекратится
звук колокола), а затем следуют мерные удары" (протоиерей
Серафим Слободской).
Перебор - это погребальный звон. Он представляет собой
поочередные удары в каждый колокол, начиная с самого малого
и до самого большого, с последующим общим ударом во все
колокола одновременно. Такой перебор колоколов повторяется
"кругами" столько времени, сколько того требует устав, в
конце перебора следует краткий трезвон.
Медленный перебор колоколов, от самого маленького до самого
большого, символизирует собою возрастающую жизнь человеческую
на земле, а одновременный удар колоколов означает пресечение
земной жизни смертью. Радость в будущей жизни со Христом
выражается, в заключение скорбного перебора, трезвоном.
Перезвон представляет собой поочередные удары в каждый
колокол, начиная с большего и до самого малого от одного до
семи раз в каждый. Устав определяет количество ударов в
зависимости от назначения звона, например, вынос Креста
сопровождается перезвоном по три удара, Водоосвящение по семь.
Трезвон - самый сложный по сравнению с другими звонами,
он является наиболее ярким выражением колокольного звона.
Кроме богослужебных "прописных" уставов здесь существует
звонарская преемственность, которая в книгах не описывается,
но важна не менее, чем литературные указания звонарям,
поэтому обучение звонарей предполагает не меньшее руководство,
нежели бывает наставничество у иконописцев или церковных
певчих и чтецов (замечу, что "в царской России официальных
школ колокольного звона не существовало", но недостатка в
звонарях не было).
Трезвон совершается так: сначала "звон во все колокола,
затем маленький перерыв, и второй звон во все колокола,
снова маленький перерыв, и третий раз звон во все колокола,
то есть звон во все колокола трижды или звон в три приема"
(прот. Серафим Слободской).
Существуют незыблемые правила для трезвона:
- Постоянство ритма благовестника.
- Запрет на исполнение мелодий (каких-либо
песнопений, гласов и др.).
- Постоянство темпа трезвона.
- Иерархия колоколов: благовестник, большой
и малый подзвон, зазвон.
- Следование стилистике "попевочного фонда" местной
традиции.
Разумеется, каждый опытный звонарь по-своему формулирует эти
правила и свободен варьировать попевки и произвольно выбирать
общее построение трезвона. Однако звонарь призван следовать
традициям, которым обучен.
"В Церкви вся благообразно и по чину да бывает".
Развитие видов трезвона
тесно связано со становлением русского церковного хорового
пения, которое прошло большой путь от строгого знаменного
моно-распева XVI века до трехголосия XVII-го. Скорее всего,
становление трезвона как многоголосного вида звона происходит
тоже на XVII век. Выделяются группы колоколов, которые
выполняют различные функции в "колокольном оркестре" (такое
деление сохраняется до сих пор). Самые маленькие колокола
именуют дискантами или зазвонными. На них исполняют мелкие
ритмические фигуры. Самые крупные - басовые колокола - задают
темп звону и создают его основу, средние колокола или альты
ведут мелодию.
На основе канонических на Руси сложилась разветвленная
жанровая система звонов: будничные, постные, водосвятные,
свадебные (или разгонные), встречные и, конечно,
праздничные, среди которых великие, средние, красные. Красные
звоны требуют большого состава колоколов, которыми
располагают, в основном, кафедральные соборы, Лавры и крупные
монастыри.
Колокольный звон в России всегда имел местные особенности.
По-разному звучали звонницы на Севере и в Поволжье…
Удивительные по красоте звоны были рождены местными
традициями: в XVII-XVIII веках в Ростове Великом сложились
Ионинский, Егорьевский, Акимовский звоны, несколько позже -
Ионафановский,
в Суздале - Ефимьевский, на Валдае - рябиновый… Колокольные
церковные звоны прошли длительный путь развития, вобрав в
себя весь опыт народного творчества. К началу ХХ столетия
каждый регион России, каждая епархия имели свою сложившуюся
каноническую систему звонов в рамках общерусской традиции.
Однако колокольный звон - одна из самых ярких черт русской
жизни - имел не только богослужебное значение. Им
приветствовали высоких гостей, собирали народ на вече,
объявляли рекрутский набор, сообщали о свадьбе, смерти или
казни, предупреждали о приближении врага и пожаре, указывали
дорогу путникам, подавали сигналы времени. Звоны были
"метельными", "сполошными", "вечевыми", "осадными",
"позывными", "ратными"…
В конце XX - начале XXI века искусство колокольного звона
переживает второе рождение после многолетнего запрета.
Строятся новые храмы, для которых уже не на одном десятке
предприятий льют колокола, созданы школы звонарей. И хотя
возрождение - дело всегда не простое, хочется верить, что
колокольный звон скоро вновь станет неотъемлемой частью
русской жизни.
Светлана НАРОЖНАЯ
Апрель 2004
Благодарю Константина Мишуровского за консультацию и
критические замечания.
